Не так давно я прослышал в одном из выпусков "Подкасточной", что проблема отсутствия минимальной ужасности и присутствия максимальной драматичности в современных "высоких", "сложных" и "возвышенных" хоррорах — не моя субъективная трактовка, а как минимум интерсубъективно (то бишь, объективно) воспринимаемый факт. Конечно, подобная характеристика касается далеко и далеко не всех сегодняшних и недавних кинолент — в конце концов, (под)жанр постхоррора, два фильма в котором ("Песнь дьявола" и "Одержимые злом") я успел не так давно обозреть, вполне хоррорные, но при этом не только. Иногда и не столько: действительно, для постхоррора страх, трепет, угнетенность, непривычность, жуткость и проч. чувства, целенаправленно вызываемые у зрителя, суть инструмент, но не цель. Или, выражаясь более философически и возвышенно, это эмоциональная лестница, которая приводит к небесам сокрытых идей и мыслей, которые становятся явными только взобравшись по ступеням жути и тревоги. Но, мое согласованное с ведущими и гостем указанного выше подкаста, состоит в том, что хоррор даже с приставкой "пост-" должен быть страшным. Страшным в самом широком смысле: не обязательно (и даже не желательно), чтобы в фильме присутствовали скримеры, монстры, духи, кишки и т. д. Это необязательные бусинки, которые могут быть, а могут и не быть нанизаны на хоррорную нить. Страх высокого уровня приходит от отвращения, неизвестности, тревожности, неуютности, эффекта зловещей долины и иных эмоций, скажем так, второго порядка, которые вызываются не отдельными кинематографическими артефактами и событиями / предметами в кадре, но общей динамикой, самим процессом погружения в экранную событийность. Качественный страх вызывается рамкой, оформлением и обрамлением происходящего, а не самим происходящим. В конце концов, здесь, относительно и хоррора, и постхоррора уместно вспомнить старое-доброе "the medium is the message", но именно в означенном смысле: не совокупность скримеров, а некоторая эмерджентность из кадров, фраз, взглядов, звуков и т. д., и т. п. создают настоящий страх и трепет. Итак, суть в том, что с приставкой или без, но фильм ужасов должен уметь ужасать и пугать. Если он это не делает, вызывая другие эмоции, такие как: смех, гнев, скуку и проч., то перед нами либо не фильм ужасов вообще (ошибка классификации и т. д.), либо попросту плохое хоррор-кино. Именно в этом разрезе я хотел бы сказать несколько слов о кинокартине настоящего года, снятый братьями Филиппу: "Верни ее из мертвых" ("Bring Her Back").

Притом, скажу заранее, что я не считаю обсуждаемый фильм совсем плохим и дурным. Скорее картине стоит поставить другой "диагноз": он представляет собой переходное звено, некий промежуточный жанр (поджанр). Он находится (осознают ли это режиссеры, намеренно, случайно или с погрешностью вышел такой итог: отдельный вопрос, который рассматриваться будет лишь косвенно) на границе между классическим (типическим) и новейшим (с той самой приставкой "пост-") хоррором, по сути являя собой "смычку" между двумя жанровыми итерациями. Недостатки киноленты вполне, помимо неопытности авторов-создателей, можно связать с эффектом переходности, когда некая промежуточная "эволюционная" форма имеет как рудименты старого обличия, так и зачатки будущего облика, но первые черты притупились, а вторые еще не достаточно заточены. Иными словами, находясь на пороге между двумя этапами, предмет теряет реальные и потенциальные преимущества. Оттого имеем, что имеем. Так или иначе далее, ниже, я перейду не только к более пристальному осмотру сильных и слабых сторон фильма, но и усилю указанную метафору промежуточности и переходности СПОЙЛЕРАМИ, поэтому, если все еще хотите посмотреть киноленту (она не плоха, но слабее двух ранее освещенных картин), то имейте в виду мое предупреждение. Тем не менее обещаю, что не уйду, как в случае с "Песней..." и "Одержимыми", в пространные философические рассуждения: в центре внимания окажется сама по себе картина братьев Филиппу.

Итак, главные герои фильма — двое резко осиротевших детей, Энди и Пайпер, которые (видимо) сами по себе были сводными братом и сестрой. Так или иначе дети оказываются в жутковатом и одиноком пригороде, где их ожидает приемная мама, Лора, и ее странноватый и молчаливый, тоже приемный, ребенок, Оливер. Со старшим ребенком, Энди, происходят странные и сомнительные вещи, которые заставляют того внимательнее присмотреться и изменить точку зрения о новой маме и сводном братце. И, в конечном счете...

Прежде, чем раскрыть всю спойлерную бездну и высказаться конкретнее о промежуточности настоящего кино, необходимо сразу сказать о самом главном и самом не простительном минусе, даже изъяне и дефекте фильма: это Лора. Точнее то, как Лора подается зрителю. Персонаж Лоры при первом же появлении вызывает неприязнь и антипатию. Она противная тетка, "яжемать" мертвой дочки, психичка-психолог за сорок. Без единой положительной черты. В связи с этим странно, что авторы портала "Мир фантастики" дают такое описание названной мамаши: "Опекуном оказывается милейшая, на первый взгляд, женщина Лора, немного чудаковатая, но вроде бы добродушная". Не знаю, кому она может показаться добродушной: с каждым новым кадром происходит отторжение зрителя от Лоры: мы ведь почти сразу, в самом начале фильма, видим, что именно она устраивает "бэдтрипы" и "ночные золотые дождики" Энди, что именно она настраивает сестру против брата, и т. д. И, с чем можно согласиться моментально и сразу в рецензии от "Мир фантастики": "Не нужно быть специалистом по хоррорам, чтобы понять, что задумала Лора, — достаточно перечитать название фильма". Действительно, название, вкупе с самыми первыми словами и действиями персонажа Лоры, сразу дают понять, что здесь к чему.

Отсутствие какой-либо тайны, на мой взгляд, не оправдывается приписыванием кино принадлежности к особому (под)жанру: «Верни её из мёртвых» можно отнести к тому типу картин, которые называют слоубёрнерами. Сразу понятно, что с женщиной что-то не так, и если поначалу это «не так» можно списать на чудачества Лоры, то позже сюжет разгоняется настолько, что в нём не остаётся почти ничего нормального. Трейлеры не врали — это дискомфортный, жуткий, временами совершенно отвратительный фильм. Конечно, его ценность не в этом. «Верни её из мёртвых» — не эксплуатационное кино, которое может предложить зрителю только калейдоскоп изощрённого насилия. Ужас вызывает не экранная жестокость, а то, что все герои — живые люди со своими несовершенствами, страхами и болью. За них невозможно не переживать, даже за самых ужасных". Действительно, бывают, например, детективы с заранее известным убийцей-"садовником", но подобные антидетективы сильны тем, что в них есть интересное и захватывающее расследование, которое само по себе способствует специфическому для жанра катарсису и эмоциально-интеллектуальному чувству. Здесь же авторы "Мир фантастики" правы: мы ощущаем омерзение, отвращение, а также драматическое сопереживание некоторым героям (даже, прости господи, Лоре в самом финале), но никакой тревоги, трепета и проч. — т. е. СТРАХА, УЖАСА, БЕСПОКОЙСТВА — всего того, что специфично и присуще картинам хоррорного и постхоррорного жанра попросту нет. Фильм братьев Филиппу много чего вызывает у зрителя, но точно не пугает. Собственно, ему можно и нужно приписать характеристику от участников подкаста, указанного в самом начале статьи. Почему авторы уже несколько раз помянутой рецензии ставят это в заслугу ленте, почему говорят о ней таким возвышенным образом — мне до сих пор неясно: "Несмотря на многочисленные достоинства, «Верни её из мёртвых» сложно советовать всем. Даже матёрые поклонники ужасов, которые зевали на «Синистере» и «Реинкарнации», могут почувствовать себя неуютно, а менее подготовленный зритель и вовсе испытает сильный дискомфорт. При этом фильм, строго говоря, не такой и страшный с точки зрения классических ужасов — в нём почти нет скримеров, а в кадре ни разу не мелькнёт ни одного бабайки. Он просто беспросветно жуткий — и осадок после себя оставляет надолго". Но даже несмотря на сказанное, я не скажу, что кинолента "Верни ее из мертвых" плоха: просто она, как уже было сказано выше, не до конца совершила переход от обычного хоррора к постхоррору.

В этом ракурсе авторы "Мир фантастики" говорят верно: братья-режиссеры (о чем они говорят и сами, без соучастия интернет-комментаторов) сняли фильм об утрате и о том, как она переносится. Я бы сказал и более: это фильм о травме от утраты, и просто о травме. О травматическим опыте, который не хочет уйти в прошлое, преследуя нас в настоящем и смещаясь все время в будущее. Вполне очевидная интерпретация и трактовка, которые сами же режиссеры откровенно доносят в интервью и проч. Проблема в том, что это и вправду не требует никаких интеллектуальных усилий, даже самых минимальных, от зрителя: все очевидно, все дотошно разжеванно и Энди, и Лорой, и Пайпер. Притом не единожды за весь фильм. Перед нами оказывается откровенная, но примитивная драма, которая как бы подавляет всю хоррорность ленты, не оставляя в ней место и время для трепета и тревоги. Эмоциональный ресурс мой, и, думаю, не только мой уходит не презрение к Лоре, а также на попытки перенести "колупание" ножом во рту ребенка или иные "милые" сцены. Но это не ужасы — это просто мерзость. Боди-хорроры идут дальше первичного омерзения от радикальной телесности, а "Верни ее из мертвых" остается неподвижен.

Как мне представляется, все дело вправду в том, что драму попытались завернуть в обертки ужастика, дабы получить постхоррорный продукт. Но, повторюсь, у создателей фильма этого не вышло: эффект страха сместился эффектами омерзения и ненависти. И, как мне кажется, все дело именно в неумелой подаче Лоры. При ином, не моментальном, а постепенном раскрытии персонажа, антипатии получилось бы избежать. Возможно, следовало бы (как в "Песни дьявола") поначалу создать неопределенность относительно происходящего с Энди: что это вряд ли дело рук Лоры. Не следовало показывать разговоры Лоры с Пайпер о плохом братце. Это все слишком в лоб, слишком сразу, слишком очевидно. Возможно, следовало бы не просто проговорить "темное" прошлое Энди (не избиение его отцом, а плохие поступки в школе самого Энди), а показать их. В общем, атмосфера неочевидности и неопределенности, первоначальное отсутствие точных причин и мотивов относительно событий вокруг Энди и действий, производимых им, позволили бы усилить ленту. В конце концов, тематика травмы, пусть она и была целевой при создании картины, могла и должна была быть поданной более элегантно, хотя бы изначально показываться мельком, намеками.

В общем, подытоживая, лучше всего существо фильма описывается его мистическо-хоррорным элементом: обрядом из одной восточноевропейской страны, заснятым на кассету, где для возвращения умершего близкого человека в человека-посредника вселяется демон, который сжирает тело мертвеца и через пережеванную плотскую мертвечину переносит нужную душу в тело живого человека. "Верни ее из мертвых" — как раз тот самый демон, который должен был перенести душу фильмов ужасов из старого тела в новое, постхоррорное. К сожалению, как и в самой ленте, у Лоры сие деяние не выходит — демон не выполняет своей посреднической функции, превращаясь в неудачное промежуточное, переходное, несовершенное звено. То же самое случилось и с продуктом братьев Филиппу. Жаль, что самый красивый и изящный образ в самом фильме позволяет описать дефектность и недоработанность. Но, каюсь, именно из-за этой метафоры я и решился на обзор.

П.С. Я умолчал относительно "тупости", которая здесь точно не фича, а баг: Энди мог прервать весь сюжет фильма в самом начале, просто позвонив специалисту из органов опеки на самом старте картины. Просто сказав, что "мы приехали в новый дом, и теперь у меня есть брат. Брат? Да. Но у Лоры уже нет детей"...